:: О нас

 :: Архив новостей

- офис

- карта

| новости | статьи | форум | видео | фото | репертуар | музыка | фанатский футбол | забирай!
Вражда с Ростовом
Интервью с двумя «золотниками» сезона 2019/20
"No allies, No friend, No surrender" — История первого стикера «Локомотива» (2002 год)
Интервью для "Vendegszektor"
Голосовая поддержка – главный перфоманс фанатской трибуны!
Все на выезд: Новосибирск
История стадиона Локомотив
Все на выезд: Самара
Про выезда (полезная информация по покупке билетов и прочему)
Все на выезд: Казань
Как мы стали красно-зелёными
Интервью с ветеранами фан-движения
О старых-добрых деньках - Митяй из "Викингов"
Взгляд на Объединённый ЮГ!
Красно-Зелёные

Статьи раздела:
Все на выезд

Выездная статистика:
с 1981 года
Сбор средств на развитие

Сбор средств на развитие поддержки

Интернет-магазин красно-зелёной атрибутики

Интервью с ветеранами фан-движения
Мы встретились с ветеранами нашего движения в уютном баре "Аут" с целью разузнать как всё было раньше с поддержкой, выездами и прочим. Интервью получилось очень интересным и мы считаем, оно обязательно к прочтению всеми болельщиками, так как в нём описаны основные события из истории нашего движения – от появления первой атрибутики до начала противостояния с Торпедо.


Как вы первый раз пришли на футбол, начали болеть за Локомотив, ездить на выезда?

Владимир: Я родился в месте, где сейчас манеж за северной трибуной, купол надувной, раньше там были домики. Поступил в футбольную школу Локомотива, со временем дошёл до дубля и играл за дубль. Через Локомотив поступил в МИИТ – железнодорожный ВУЗ, потому что альтернативы не было - в Институте физкультуры был большой конкурс, в МИИТе – более-менее, из пяти один прошёл. Параллельно играл за МИИТ и за дубль. Потом встал вопрос: учёба или футбол, выбрал учёбу. По тем временам было так: или учеба, или армия. Такая небольшая предыстория.

В 1970-м году, 8 или 9 мая, был мой первый самостоятельный матч – матч Кубка СССР Локомотив Москва – Торпедо Кутаиси, 1:2 проиграли тогда. Я уже в то время приехал заниматься в футбольную школу Локомотива. Выбора, за кого болеть, не было: и так всю жизнь и провел. Даже служил в железнодорожных войсках.

Я, хоть и ненамного, но старше ребят – Олега и остальных. И, когда с футболом завязал, остался на трибуне, но не на служебной, как все бывшие игроки, а, наоборот, выбрал Восток. И в те годы начали подтягиваться ребята молодые, среди них – Слон, Георгий, Лёня - и чуть попозже подошли Паровоз, Чарли и остальные.

Если вообще говорить об истории, общими усилиями за последние три года мы попытались восстановить кое-что: сейчас с помощью статей на л-око и unitedsouth.ru исправили все пробелы и все неточности процентов на 70-80. Вы видели, наверное, эти материалы. И сейчас тоже продолжаем кооперироваться со своими, чтобы всё это постепенно приводить в порядок. Главное - «начало начал» уже положено. С чего мы вдруг решили этим заняться? Появилась неверная информация о первом человеке на выезде за Локомотив, и возникла потребность исправить это и описать настоящий первый выезд – Кострома-81. Чтобы болельщики знали правду.

Олег: Первым на выезде был старший Слон, Костя Слон, еще Юра Нестеров и Хорёк.

Владимир: На сайте есть статья про первый выезд, там написано, кто был. Собирали информацию о выезде в Кострому мы все вместе, коллегиально, так сказать. Есть версия, которая, наверное, процентов на 95 соответствует действительности, что Слона уже нет в живых. С 1993 года никто его не видел. Юра Нестеров... Видел я его на финале Кубка в 2007 году, сказал ему, что было бы интересно узнать подробности первого выезда, он обещал рассказать позже. Хорёк... Вообще случайный человек был – то есть он появился, поехал на выезд, раза четыре-пять съездил - и больше его никто не слышал и не видел.

Олег: Кто сейчас постоянно ходит – это Лёня, он же Длинный... С 1982 года ездит. Юра Нестеров жив, здоров. Старший Слон давно умер. Я сам появился на трибуне в 1975 году: привёл отец на матч Локомотив – ЦСКА. Он болел за ЦСКА. С тех пор болею за Локомотив. Почему - не знаю, не могу вспомнить. В 1988 с ребятами уже познакомился, ездить начал. А остальные по-разному приходили.

Владимир: Да, у кого-то отец болел, кто-то рядом жил, кто-то, как Чарли, например, занимался в хоккейной школе Локомотива. В то время из толпы болельщиков – человек в 20 – кто-то болел за мясо, кто-то за коней, Динамо, Торпедо… И кто-то один из всей массы болеет за Локомотив. Я в такой ситуации миллион раз оказывался. Страшная тоска тогда брала. Если в процентном соотношении брать, было по Москве 99 к 1. Я не шучу. Даже в МИИТе – железнодорожном ВУЗе! – в мои годы было 70% мяса. Уж на что железнодорожный ВУЗ.

Олег: Еще такая фигня была в союзные времена, что очень много болельщиков было где-нибудь на БАМе. Я когда в армии служил, нас там было человек 60 из Москвы, и из москвичей болел за Локомотив я один. Но были еще трое наших: из Читы парень, из Братска и из Тынды. Вот они за Локомотив болели, хотя мы в тот год играли в Первой лиге..

Как раньше обстояли дела с визуальной поддержкой, с флагами? Когда появились первые шарфы? Почему форма была красно-белая, а болельщики выбрали красно-зеленые цвета?

Владимир: Вообще фундаментальное исследование про красно-зеленые цвета было мною проведено. Статья была подготовлена Олегом, мною, Паровозом, Гошей, Чарли. Также есть на unitedsouth.ru

Олег: Первые полосатые шарфы вязались в Михнево в 1987 году. Первые шарфы с названием – 1994 вроде год.

Владимир: Мясо делало полосатые шарфы в Михневе, и туда поехал Георгий со своим другом. До этого наши шарфы были красно-зелено-белые, но Гоша сказал, что белый цвет – мясной, и решили от него отказаться.

Олег: Делали первые шарфы с надписями через знакомого, у него было три машинки японских вязальных. Набивали сами на компьютере, и потом это все вязалось. Материал-акрил. Шарфы были двусторонние. У нас было целых 15-16 видов роз, причем одна была в единственном экземпляре, мы подарили её Овчинникову, когда он уезжал..

Владимир: Первые розы развозились по своим. Помню, Олег приехал ко мне на работу и предложил. Они пользовались очень большим спросом, их не хватало!

Олег: Что до визуальной поддержки, все, что было – это флаги. Даже за шарфы менты, так скажем, по головке не гладили.

Владимир: Где флаги брались.. в ДСО Локомотив, которых было немерено по Союзу. Флаги были разного цвета, паровозики тоже были разные: это зависело от года выпуска флага. То, что флаги выпускались, не значило, что разрешалось ими махать.


C какими проблемами приходилось сталкиваться при посещении матчей в 80-е годы? Как в таких условиях поддерживали команду?

Владимир: Подъем фанатского движения по Москве пошел с 1977 года, когда мясо играло в Первой лиге на нашем стадионе. Тогда и менты стали обращать внимание на красно-белые цвета.

Олег: Нас, болельщиков Локо, сначала не воспринимали как большую армию, поэтому смотрели сквозь пальцы.

Владимир: Тогда все выводились с трибуны и держались под арестом до конца матча, а самое строгое наказание было - сообщение по месту работы или учебы. Аргументировали это так: хулиганское поведение или нецензурная брань. За наличие розы не могли написать ничего, конечно, поэтому забирали за поведение, не входящее в рамки нашего социалистического строя. Мне тоже приходила такая бумага в институт: за распитие на «Локомотиве». За скандирование выводили, если 30 рыл орали одно и то же. Нельзя орать всем вместе! Вставали с места во время голевого момента – тоже выводили. Сидели иногда на трибуне, как в театре!

Это в 90-х уже существовала демократия, нормально было, появилась относительная лояльность ментов, стало получше в плане движения. Железный занавес сняли - народ стал выезжать на матчи. Я в 1992-м выехал впервые, привез розы Ливерпуля - красно-зеленые. Это еще до появления Олеговских шарфов было, до 1995-го года.

А значки были?

Владимир: Когда я пришел в школу локомотивскую, мне первым делом вручили значок на винте, причем паровоз в другую сторону повернут, нежели сейчас. Есть такая эмблемка. Вручал Ворошилов. Набор в школу как проводился - маленький турнирчик из 3-4 команд, из них отобрали человек 15 достойных. И новоизбранным вручались значки такие, служебного пользования. К ним еще значки алюминиевые. Как правило, они не продавались. На матчах и так далее просто вручались, а купить их в магазинах было нельзя.

Обычные значки с буковкой Л были у всех: их можно было купить в киоске Союзпечать копеек за 10. В обществах и секциях Локомотива: волейбол, бокс - можно было надыбать эти значки у председателя или у кого другого. Они выпускались миллионными тиражами и распространялись по обществам «Локомотив». До появления шарфов каждый, как правило, на лацкане пиджака носил вот такой значок.

Когда был сделан первый баннер и какой он был?

Владимир: Первый баннер сделали Олег с братом в 1993 году вроде – Локо’81. Никаких растяжек раньше не было, только флаги.

Олег: У нас было два зелено-красных баннера без надписей. Один был просто зелено-красный, а на другом в центре был герб Москвы. Пробовали что-то написать на Ювентус на этом баннере, но не получилось. С надписями флаги появились в 1995.

Владимир: Мы с Олегом спорили долго, когда появился наш баннер Локо’81.

Сколько активных болельщиков было на секторе, когда вы начали болеть?

Владимир: Некие ростки поддержки ощутимо давала футбольная школа. Нас после тренировок бесплатно водили на матчи именно на Восток. Я так и остался на Востоке, на служебную не перешел. Пацаны лет 10-12-13 там заряжали. Кричали «самый лучший коллектив», помню, пацаном ее заряжал. Человек 30-40 сидело из футбольной школы, остальные - кузьмичи. Это в 1970-е годы. После 70-х годов появился народ: занимали три верхние ряда активные болельщики.

А милиции сколько было?

Владимир: Сверху стояли, у входа… Милиции было полно и у секторов. Комната милиции была под трибуной, в уголке.

На рейтинговые матчи столько же народу собиралось, как на обычные?

Владимир: Костяк - да. Мяса вот дофига приходило, если мы с мясом играли, а наших – такое же количество, как и на обычные матчи. На старом стадионе было два сектора, которые были не разделены: вход В и Г. И как раз на Восток-В и Восток-Г сидели активные болельщики нашего поколения. Второе поколение (Меновазин мл. и другие) сидели ближе к Г, но четкого разделения не было.

по центру фотографии – сектора В и Г восточной трибуны


Олег: Иногда даже в Первой лиге наша команда собирала аншлаги. Скажем, с Динамо Киев в 1987 или с Черноморцем, с Даугавой.

Владимир: На наши матчи приходили кони, которые симпатизировали нам. Были даже отдельные высказывания типа: если бы я не был конем, я бы болел за вас, мне все очень нравится. Забивались все трибуны.

Олег: На Черноморце было тысяч 25, на Даугаве - 20. Стадион всего вмещал 30… А вот в 1985 году на СКА Хабаровск собралось человек 300.

Владимир: А нас сколько ходило, столько и ходило всегда. Единственное – из-за распития в лесу, около стадиона иногда не попадали на матчи. Не пускали менты…

Какие были заряды в поддержку команды? Вспомните, пожалуйста, некоторые из них.

Владимир: «Самый лучший коллектив», «мы пришли болеть», «запишите в свой актив: два очка - Локомотив», «все равно мы победим, два очка не отдадим». Тогда два очка давалось за победу. Плюс общемосковские кричалки были: «атомная бомба – нет» и т.п.

«Кузьма» заряды тоже поддерживала?

Владимир: Сектор был на Западе, где пресс-служба располагалась, бывшие игроки, те, кто рядом с командой, железнодорожники. Сами понимаете: служебный сектор, халявные пропуска… Там никакой поддержки не было, кроме отдельных пьяных выкриков. Сидели там эмоционально, но организованной поддержки не было. Это с Востока шло организованное скандирование.

Как рождались новые кричалки?

Владимир: В 10-летнем возрасте, помню, я уже скандировал «самый лучший коллектив». Может, это уже и в 1937 году было. Коллектив-Локомотив – нормальная связка, рифма, заряд вечный. По поводу сокращения «Локо» тоже была большая полемика, на Ювентусе уже кричали.

Олег: Году в 1991-92 появилось это сокращение. В 1979 году фаны софийского Локомотива орали «Локо». Нам понравилось. Переняли.

Владимир: Есть статья по поводу происхождения этого заряда. Мне журнал присылали, там как раз это сокращение было. Рок пишет, что первое упоминание «Локо» на трибуне было в 1987 году. Общими усилиями выяснили, что организованное скандирование «Локо» впервые было где-то на Ювентусе, году в 1992-93.

Песни и заряды, придуманные лично вами, можете вспомнить?

Владимир: Гоша много сочинял. Многие заряды сочинялись московским мясом. Подставлялся в кричалку Локомотив – и все. А мясом эти речевки сочинялись на мотив модных песен.

Олег: Паровоз придумал «Ты уступи скорей ему дорогу», а «Але Але Локо эй» - мое. Это год 1995-й или 1996-й… «Але Але Локо эй» – год 1993-й, когда у нас Италию начали показывать. Там у Ромы нечто похожее было.

Владимир: «Вперед идет Локомотив», кстати, был, когда Латыш появился. Он внес серьезную лепту в плане организованности - выстроил отношения с клубом.

Олег: Тогдашнее руководство вообще ничего не понимало, с ними было сложно выстраивать отношения. Латыш сделал очень многое.

У остальных московских клубов насколько развитые движения были?

Владимир: Все определялось в то время количеством. Качество было примерно одинаковое. Развитие движения шло параллельными курсами, так, как мода развивается.

Олег: В то время больше всего было свиноты, а динамо и кони - поровну. Торпедо сопоставимо с нами, а нас меньше всего было, потому что Первая лига.

Расскажите про свой первый выезд, куда он был?

Олег: Мой – в 1988 году в Вильнюс. В тому году было 12 человек.

Владимир: Если считать неофициальные выезда, то я уже в 1974 году был в Запорожье на матче Металлург-Локомотив. А потом в Одессе, но это не выезд, это случайно совпало. То, что за дубль я ездил играл, это само собой разумеющееся.

Выезд первый был в 90-х, какой именно - не помню. А если брать международку – начиная с 1999, с Лидса. Выездов 35-40… За исключением очень трудных. В 2001 в Мадриде, например, один Леня был. Башни упали в Нью-Йорке и самолеты не летали, поэтому нам с Олегом отказали. Вообще мы на все выезда международные ездили.




Олег: У Лени с Максом евровыездов побольше будет. Они, правда, в последнее время на випе сидят. Раньше с нами сидели, а сейчас просто на матчи летают и после матча сразу улетают. Болеют с 1980-х тоже, может, чуть позже ходить начали.

Как милиция и местные жители реагировали на человека, приезжающего на выезд?

Олег: Везде по-разному. Приезжаешь в Волгоград - встречают друзья, кормят, поят…

Сложно ли было ездить и вообще фанатеть в начале 90-х, когда распался СССР?

Олег: В 1992 году всего три выезда было: двойник Камышин-Воронеж и Нижний Новгород. Мы попали в такую группу: Екатеринбург, Тюмень, Находка, Владивосток, Владикавказ. В одной из групп были Кубань, Шинник - такие сладкие выезда - а мы в нее не попали. А с деньгами в 92-м было все-таки проблематично.

Владимир: В эти годы на стадионе 1000 собиралась от силы. Из экономии средств на всякие матчи с КАМАЗами были закрыты трибуны. На свиней даже тысячи 3 всего собиралось!

Сколько выезжало народу у других клубов?

Олег: В начале десятилетия и у мяса, и у коней был спад, но в середине 90-х они стали подниматься. И мы тоже. Спартак, ЦСКА от 20 до 300, у Локомотива, Динамо, Торпедо сотни не набиралось, зенитчиков не много ездило. У всех, без исключения, в те годы случались «нули» на выезде.

Какие были отношения между игроками и болельщиками?

Владимир: Охуительные! Мы общались прекрасно. Традиция такая была одно время подносить на выездах команде цветы. Цветы эти срывались с городской клумбы, и Слон (в той же Костроме) вручал их капитану. А там на стадионе было тысяч 12 зрителей.

Паровоз рассказывал, что цветы один раз дали полупьяному Профессору, он побежал, споткнулся, упал, его уже менты вяжут, а он все равно бежал вручать цветы. Игроки раньше нас и в поезд брали, и в купе вписывали.

Олег: Пройти в вагон, который давали команде, было легко, они нам даже полки иногда отдавали и сами шли в другой вагон. И с Палычем были прекрасные отношения, и с игроками: Гариным, Овчинниковым. Тем более, тогда такой большой армии болельщиков не было.

Какие были отношения с болельщиками других команд?

Владимир: В старые времена никто никому никаких претензий не предъявлял. Вместе играли в футбол, вместе бухали. Эти старые отношения и сейчас тоже живы. Даже старые торпедоны с нами сейчас как одна семья: в тусовке были все вместе.

Олег: Пока был Киев, в Москве было так называемое перемирие. Могли кони с мясом помахаться только на дерби, а так ничего не было, потому что враг общий был. Все закончилось распадом Союза: вражда началась.

А так вражды как таковой у нас даже с педосами не было. Попиздились – а на следующий день вместе играем в футбол, все с фингалами, потом в их же баре «Котлеты» за разливным пивом обсуждаем как хорошо кто кому засветил.

Когда появились молодые и стало больше народу, все по-другому стало. Начались еще трения после Вильнюса в 1988 году, когда они играли за две недели до нас. Их на вокзале встретили и сказали им: «Или вы сейчас отдаете шарфы и флаги, или пиздюлей получаете». Они выбрали первое, все отдали. А мы выбрали через две недели совсем другое. Получили, но ничего не отдали. Мы были недовольны их решением, это их дело, конечно, но неприязнь увеличилась от такого. Это повод. А еще причина – в Москве были всего две бригады, которые не могли по количеству соперничать с мясом, конями и динамиками. Это уже в «вышке» было. Их человек 50, нас – 30. В 1988-89 годах ничего такого не было. Старые между собой и потом договорились, что в драках участвовать не будут.

Спартак выбешивал, когда играл на нашем стадионе, но приходилось терпеть: деньги за аренду от них были немаленькие. А минусы ясны: свинарник – он и есть свинарник. Грязь, мусор от них, стулья выломанные: не понимают ведь, что такое свой стадион.

А когда станции Черкизовская не было, шли от Преображенки? Заражали что-нибудь, было ли что-то похожее на шествие или милицейские ограничения и малое количество болельщиков не позволяло об этом даже думать?

Владимир: На автобусе или пешком шли от Преображенки. Причем на топовых матчах менты делали коридор - сужали толпу. А если ты хватался за перила, что было неизбежно, они били по рукам. Никаких проходов не было, даже думать об этом было невозможно.

Сейчас стены районов вокруг стадиона украшают граффити и надписи о Локомотиве, было что-то подобное раньше?

Олег: Граффити были примитивные: писалась буква Л, а снизу М. На бойлерных, на стенах писали...

Владимир: Да где бухали, там и писали. В транспорте, на школах. Маркерами, фломастерами, мелом, кирпичом, углем. Баллонов ведь не было.

Как с поддержкой других железнодорожных клубов дело обстояло? Застали существование ХК Локомотив Москва?

Владимир: Да, хоккейный Локомотив я застал. Тогда он уже играл в Первой лиге, на юге ставили коробку за воротами, под открытым небом. Народ сидел на южной трибуне. Локомотив из себя уже тогда ничего не представлял. Но мы, болельщики футбола, все равно ходили на хоккей.

Олег: Я не застал, я помню их уже во Второй Лиге, они играли на коробке за северной трибуной - это был последний год их существования, наверное. Даже на кубок СССР играли с мясом на этой коробке за трибуной. Снегопад, помню, был ужасный.

Владимир: В 1981 году еще наши ездили в Монино за регби. Но регби – это не тот вид спорта, который у нас был популярен. Хотя очень хороший вид спорта. Играли они на Фили, на Красном балтийце – мы иногда и ездили смотреть, у нас там друзья играли.

За Локомотивами из других городов следили?

Олег: Да, Локомотив Челябинск был – это ручной мяч (гандбол). Потом волейбол – хохляцкие клубы: Локомотив Киев и Локомотив Харьков. Никаких успехов особо не было, но следили. Как и за Локомотивом Кошице, Локомотивом София и другими. Мимо нас это не проходило.

А питерский Локомотив?

Олег: Он образовался уже в российское время, искусственно. В Питере было Динамо в советские времена, а Локомотива не было. С ними были дружеские отношения, их там было человек 10.

Как обстояли дела с поддержкой сборной, если об этом вообще можно вести речь?

Олег: На сборную все ходили, но фанатизма, как в нынешнем виде, не было. Кричать было нельзя, но ходили просто посмотреть.

Как пришла идея об объединении в «Локо Ветеранс»? Это просто объединяющее название или нечто большее - группа?

Владимир: Пришла сама мысль в 1999-2000 году, потому что назрела необходимость вспоминать. Потом, работали вместе на Семеновской: Паровоз, Чарли... Хотели создать более монументальное «Локо Ветеранс» вместо Локо’81.






Олег: Давай по порядку. Локо’81 - собирательное название вообще всех болельщиков нашего поколения. Пока не было ультрас, все были вместе. Можно было бы и сейчас так называться, но это стало неправильно, когда появились Ультра Локо и Викинги. Нужно было изменить название.

Владимир: Мы сделали майки, уникальные значки – всего 50 штук, еще кое-какую атрибутику именно с Ветеранс. Но, по сути, было просто изменено название. Подтянулись к нам люди, которые пришли в начале 90-х: Геолог, Макс Борода, Сыр. Так что у нас свое объединение, человек 45-50 есть.

На последней встрече человек 15 было, Гоша вот проставлялся. Человек 12-15 собрать можно, если обзвонить. Сидеть только теперь невозможно стало на секторе, потому что его сделали семейным.

Я с Олегом ходил к Давиду Шагиняну (бывший коммерческий директор Локомотива – прим.) несколько раз, когда построили новый стадион, - с просьбой выделить нам абонементы на Восток 8. Очень хорошие отношения всегда были с Ветеранами у Давида, и он разрешил. В первый сезон нового стадиона нас на Востоке 8 было человек 20 с абонементами. Больше абонементов не продавалось, только нам. Баннер Локо Ветеранс как появился... Латыш сказал, что клуб выделяет деньги, мы только прикинули, как лучше написать. Слово латинское изначально, но баннер первый был на русском, по-моему. Ветеранс баннер был как дополнение. Латыш этим всем занимался. Сейчас на Востоке я сижу, Гоша, еще несколько человек осталось – 6-7.



Как вам атмосфера и поддержка на матчах сегодня?

Владимир: Очень мы довольны. Я был раньше рад любому лицу, которое принимало решение болеть за Локомотив. Новый стадион построили, Локомотив стал чемпионом - плюс некая роль руководства и старый КБ привлекал болельщиков. Не хотелось бы только, чтобы случайные люди болели из-за моды. Будут ли те, кто пришел в чемпионские годы, болеть, если вылетим в первую лигу? Радует, что и сейчас есть прирост, потому что боялись, что провалимся - и останется тысяч пять.

Есть какие-то пожелания молодым болельщикам и всему нашему движению?

Владимир: Хотелось бы, чтобы марку держали. Чтобы гордились буквой Л. Чтобы молодежь не была далеко от истории и традиций - чтобы знали, кто такие Ворошилов, Соколов, Гранаткин, Юрий Чесноков. Пусть изучают хотя бы энциклопедию Локомотива!

История есть история, нам есть, чем гордиться. Надо интересоваться историей. Наша мечта всегда была – создать музей Локомотива. При руководстве после ухода Семина и Филатова никому это не было нужно: историю перевирали, год создания. 12 августа 1923 – вот наш день рождения, утвержденный во всех источниках. И я не понимаю политики нынешнего руководства, что они опять стали все ворошить и перемешивать? Не вижу смысла. Надо что, отбросить историю КОРа?! Только пришлые люди могут так действовать. Эмблему пытались изменить. Надеюсь, что возвращение Юрия Палыча скажется на всей этой ситуации. А то людям, которые в клубе работают, все равно, где быть, кем быть, эмблема для них ничего не значит… Лишь бы сорвать бабок и пойти в другое место. Это обидно. Так можно одним движением историю перечеркнуть.

Спасибо Олегу (Меновазину) и Владимиру Виноградову за интервью.

Другие материалы об истории нашего движения:

Год 1981-й: Первый выезд
Как мы стали красно-зелёными
Выездная статистика (1981-2009) с ссылками на фото и отчёты
Размышления на тему происхождения аббревиатуры "ЛОКО"
Фотографии 80-х: ссылка
Фотографии 90-х: ссылка


Обсудить на форуме

Над интервью работали aut_vincere, wipply, prostoden

Изготовление баннеров и атрибутики
Клуб болельщиков Локомотива
30 лет фан-движению Локомотива